Все началось в октябре, когда стало ясно, что парижане сдаваться на торопятся. Соответственно, надо было как-нибудь намекнуть им, чтобы поторопились - нехорошо заставлять приличных людей ждать. Поскольку штурм огромной крепости был исключен, оставался обстрел.
Однако здесь возникала масса технических проблем. Во-первых, под Париж надо было доставить сами орудия в достаточном количестве. Во-вторых, требовался изрядный запас снарядов, чтобы обстрел все-таки напугал, а не развлек скучавших парижан. Блокировавшие французскую столицу немецкие армии снабжались по одной-единственной железнодорожной ветке, которая к тому же заканчивалась в 70 километрах от Парижа; ее пропускная способность была явно недостаточной.
Кроме того, военные - прусский кронпринц, командовавший 3-й армией, его начальник штаба Блументаль и сам Мольтке - считали обстрел не особенно нужным делом. Они по-прежнему рассчитывали на то, что голод сделает свое дело безо всяких снарядов, надо только подождать. В итоге они оказались правы, но осенью неделя проходила за неделей, а Париж все никак не сдавался. Это начало сильно нервировать прусского короля и особенно Бисмарка, который смотрел на ситуацию с политической точки зрения - войну надо поскорее заканчивать, чтобы в нее не влезли со своим посредничеством какие-нибудь третьи лишние. Германская общественность, которой война уже успела надоесть, тоже громко требовала начать обстрел.
В итоге в конце ноября в немецкой главной квартире вспыхнул сильнейший конфликт. Вопрос об обстреле Парижа не был его единственной причиной, но стал главным сюжетом, вокруг которого вращалось все остальное. Бисмарк и военный министр Роон топали ногами и обвиняли генералов в саботаже. "Железный канцлер" даже заявил, что это "гадит англичанка" - по стечению обстоятельств, у Фридриха Вильгельма, Мольтке и Блументаля супруги были англичанками. Вдобавок Бисмарк еще и подначивал военных, заявляя, что они просто боятся обвинений в варварстве и у них кишка тонка бахнуть по Нотр-Даму. Генералы отбивались, указывая на проблемы со снабжением и заявляя, что нечего какому-то там министру совать свое штатское рыло в военные вопросы.
И те, и другие бегали жаловаться королю. Вильгельм I, у которого и так нервы к концу года были на пределе, стукнул по столу кулаком и приказал, наконец, прекратить безобразие и начать швыряться в парижан хоть тапками. 23 декабря руководить подготовкой обстрела был назначен принц Крафт цу Гогенлоэ-Ингельфинген, до этого командовавший гвардейской артиллерией. Прибыв в Версаль, Гогенлоэ схватился за голову, и было от чего. Прусская главная квартира напоминала банку с пауками. Находившийся в это время в Версале великий герцог Баденский красноречиво описывал происходящее в своем дневнике: "Даже в высших военных кругах иногда ведется тайная война. Один осложняет другому работу или отдает распоряжения, перечеркивающие приказы другого. Бывает, что мнение по какому-либо вопросу формируется на основании не деловых, а личных соображений. В итоге один возражает другому только потому, что не хочет признать его правоту. Возникает масса мелких интриг, которые можно понять, только точно зная отношение соответствующих персон друг к другу. Чтобы решить какой-либо вопрос, приходится совершать множество комбинаций личного характера, дабы что-то вообще продвинулось вперед. Тот, кто не знает этого и будучи уверенным в правоте своего дела упускает подобные меры предосторожности, терпит крах".
К счастью, Гогенлоэ был тоже не лыком шит, к тому же подготовка обстрела уже практически завершилась. 27 декабря прусские орудия открыли огонь по форту Мон-Аврон к востоку от Парижа и вынудили французский гарнизон покинуть его. Это было своего рода генеральной репетицией. Сам обстрел начался 5 января на южном фронте Парижа. Хотя немцы несли значительные потери от ответного огня французских фортов, они постепенно выдвигали батареи вперед. В середине января их снаряды падали уже не только на форты, но и на южные районы города. 21 января обстрел начался и на севере. До капитуляции Парижа оставалось совсем немного...
P.S. Если кто из Голливуда это читает - я готов написать сценарий!