Вообще говоря, после фразы о том, что наше образование "не в кризисе", чтение можно было бы и завершать. Но, во-первых, я не сторонник подхода "не читал, но осуждаю". Во-вторых, иногда любопытно понаблюдать за процессами натягивания совы на глобус. Надо признать, в этом отношении господин Фрумин не разочаровал.
Мысль, которая не раз встречается в тексте, сама по себе правильна: при оценке сложных явлений или процессов ориентироваться нужно в первую очередь не на личные ощущения, а на данные масштабных исследований, характеризующие явление или процесс в целом. За скобками, однако, остается второй вопрос: насколько объективны эти исследования и насколько корректны полученные данные?
В отсутствие этого второго вопроса мысль автора приобретает местами достаточно гротескные формы. К примеру, господин Фрумин заявляет: "Я - исследователь. Я верю данным, а не впечатлениям. Когда у меня сын учился в школе, то у меня был внутренний конфликт. Смотрю на него — пишет с ошибками. Смотрю на представительные данные исследований — средние показатели высокие". Сразу вспоминается известный анекдот про жену, которую муж застал в постели с любовником: "Ты кому, сволочь, веришь - любимой жене или своим бесстыжим глазам?" Профессору бы задуматься, насколько представительны данные исследований, на которые он ссылается. Но нет - сын пишет с ошибками, отец думает с ошибками. Я не знаю, как обстоят дела в средней школе, но в одном питерском техническом вузе при контроле "остаточных знаний" компьютерные тесты за студентов заполняли преподаватели. Средние показатели тоже, наверное, были высокие.
Про качество учителей господин Фрумин заявляет следующее: мы успешно преодолеваем проклятое советское наследие, "негативный тренд постепенно переламывается, ситуация медленно меняется. Примерно в 50 регионах сейчас растет доля молодых учителей. И самое главное — уходит механизм негативной селекции. Уже несколько лет отмечается постоянный рост среднего балла для поступления абитуриентов в педвузы. К нам на магистерские программы по образованию, в педагогическую аспирантуру приходят очень сильные молодые люди. Есть тенденция повышения качества и учительского корпуса, и образовательных управленцев".
Если кто не понял: "негативная селекция" - это про советский период, когда в школы, по мысли господина Фрумина, шли работать учителями исключительно худшие представители нашего многонационального народа. Оставим данное утверждение на совести автора и обратимся к дню сегодняшнему. Рост доли молодых учителей вполне объясним, поскольку уходит из школы и жизни целое поколение педагогов в возрасте, а число работников среднего возраста по понятным причинам невелико. При этом проблема нехватки учителей, особенно в сельской местности, никуда не делась, хотя с ней активно борются путем закрытия сельских школ. Но об этом господин Фрумин предпочитает умолчать, незаметно для читателя переключаясь с молодых учителей на выпускников педвузов. Сколько из этих "сильных молодых людей" идет работать в школу, тем более надолго и всерьез? Этих цифр не приводится, вместо этого говорится о некой абстрактной "тенденции" (кто и как ее измерял?). Про зарплаты молодых учителей Фрумин скромно молчит, и я тоже помолчу. Об этом недавно сказал Медведев, а его Фрумину не переплюнуть при всем желании.
"В 2002 году Всемирный банк провел исследование, показавшее, что по оснащенности школ компьютерами и интернетом мы отстаем от всех европейских стран. Сегодня по обеспеченности компьютерной техникой мы входим в первую двадцатку стран в мире". Само по себе это, наверное, неплохо. Но в "Магии одной цифры" я уже писал о том, что нельзя делать глобальные выводы на основании отдельных показателей. В отечественной средней и высшей школе в последние 15 лет наблюдался очень сильный перекос в сторону "компьютеризации", которая понималась как приобретение как можно большего количества "железа". Насколько эффективно это "железо" будет использоваться, какая зарплата будет у работающих с ним педагогов, никого не волновало. Я знаю случай, когда в вузе без всякой необходимости новые компьютеры закупались каждые два года, при этом в таких количествах, что часть из них практически не использовалась. Все остальные стороны деятельности этого вуза хронически недофинансировались. Почему это происходит? Возможно, на закупках техники легче пилить бюджет, возможно, сказывается общее непонимание властями проблем сферы образования. Опять же, оставим за скобками тот факт, что влияние компьютеризации на среднее образование - вообще дискуссионный вопрос, и точки зрения здесь имеются весьма различные.
Далее Фрумин выступает за введение всеобщего высшего образования. Сама по себе эта идея достойна того, чтобы как минимум всерьез ее обсуждать. Но аргументы уважаемого профессора ниже всякой критики. "Есть данные, показывающие, что дети, вырастающие у матерей с высшим образованием, более здоровые. И люди с высшим образованием живут дольше". Это уже вообще классическая задачка из курса статистического анализа, в той части, где разбираются типичные ошибки. "Статистика показывает, что люди с высшим образованием получают в среднем в полтора раза больше, чем люди без высшего. Означает ли это, что университетский диплом автоматически повышает уровень дохода?" Действительно ли продолжительность жизни и здоровье детей объясняются образованием как таковым - или причиной является более высокий доход и лучший доступ к медицинскому обслуживанию? Да, и неплохо бы указывать, в каких странах получены упомянутые данные.
В статье Фрумина попадаются и здравые мысли. Но, к сожалению, они просто тонут в море подобных высказываний. Высказываний не просто спорных по существу - это-то как раз было бы нормально - но содержащих элементарные логические ошибки и примитивные манипуляции. Получается любопытная картина - статья, призванная доказать, что российское образование "не в кризисе", наглядно демонстрирует: кризис налицо.