Но я в данном случае не об откровенных апокрифах. В конечном счете, их достаточно легко опознать по отсутствию сколько-нибудь внятной ссылки на первоисточник. Я хочу поговорить о ситуации, когда ссылка на заслуживающий доверия первоисточник как раз имеется, и на первый взгляд с цитатой все в порядке. Но только на первый взгляд. Поскольку и при таком раскладе присутствуют очень важные нюансы.
Вариант первый. Цитата взята из художественного произведения, принадлежащего перу автора цитаты. Отмечу, что романы, повести и драмы пишут не только профессиональные писатели, но и политики, и общественные деятели. Пример - малоизвестная ныне повесть фельдмаршала Мольтке "Два друга" или романы Дизраэли. Цитаты из художественных произведений активно используются, их любят за яркость и образность, да и возражать против их аутентичности не приходится. Да, действительно, Толстой написал роман "Война и мир", и там есть такие слова. С формальной точки зрения не придерешься. А с менее формальной?
Серьезный исследователь, разумеется, задастся вопросом, в какой степени фраза из романа отражает точку зрения его автора. Например, эту фразу произносит один из главных героев. Ассоциирует ли себя автор с этим героем? Вкладывает ли в его уста свои мысли? Или, напротив, наделяет этого героя всем, что ему лично противно и омерзительно? Если не разбираться в этом (а разобраться тут бывает довольно сложно), можно легко и с полным основанием приписать Достоевскому любое высказывание старухи-процентщицы. Ведь это он же писал, в конце-то концов!
Второй сомнительный вариант - это цитаты из мемуаров. Мемуары - одна из главных категорий исторических источников, в них может содержаться бесценная информация. В то же время каждый профессиональный исследователь знает, что мемуары очень субъективны. И вот, допустим, один из белоэмигрантов в Париже в 1930-е годы публикует воспоминания, в который три страницы занимает его длинная беседа со Столыпиным. Допустим, что у автора нет намерений искажать сущность этой беседы. Но, простите, много ли существует на свете людей, которые со стенографической точностью могут передать каждую фразу получасового разговора, состоявшегося четверть века назад? При анализе мемуаров обычно задается вопрос о сознательной предубежденности их автора - и, если таковой не находят, проблему бессознательных искажений часто уже не ставят. А ведь память человеческая причудлива, и наши воспоминания являются не отражением прошлой реальности, а плодом творчества нашего мозга, который снимает "фильм" скорее "по мотивам" того, что когда-то было. Важно помнить об этом в условиях, когда даже сравнительно небольшое изменение порядка слов в предложении может существенно повлиять на его смысл.
Третий вариант. Исторический деятель действительно произнес определенные слова, но в неком конкретном контексте, от которого в значительной степени зависел их смысл. Рассмотрение укороченной, искалеченной цитаты (наиболее грубая форма) или высказывания в отрыве от исторического контекста, в котором оно делалось (менее очевидное и гораздо более распространенное искажение) - верный путь прийти к неверным выводам.
Собственно говоря, все вышеизложенное можно свести к двум тезисам: проверяйте источник и рассматривайте контекст. По большому счету, это - альфа и омега научной критики источников. Однако, когда речь идет о красивых и ярких высказываниях, наглядно иллюстрирующих тезис исследователя. об этих элементарных правилах способны забыть даже серьезные ученые.